4. Самосир (Суматра)
(продолжение очерка "Есть ли жизнь после Суматры?",
автор - Лариса Заботина)
 Когда-то Самосир был перспективным туристическим
направлением, но после вышеупомянутого цунами здесь тоже стало тихо и
пусто. В наш отель всего на несколько дней заселились китайцы с детьми,
прибывшие на остров отмечать свой китайский Новый год, который у них – 8
февраля. Ночью они отчаянно горланили, соревнуясь с местными кошками, и
пускали петарды. А европейцев на острове совсем мало. Здешние умельцы,
резчики по дереву, по копеечным ценам выставляют на продажу свои работы,
и мы массово отоварились магическими волосатыми жезлами, ящерицами,
слонами и батакскими королями, после чего Миша стал называть наш автобус
не иначе, как "машиной дров".
В селениях Томок и Тук-Тук расположено наибольшее количество отелей,
гестхаусов, ресторанчиков и сувенирных лавочек. Мы поселились у самой
воды в гостинице, этажи которой соединяются крутыми ступеньками, под
сенью роскошных араукарий и других представителей древней флоры с
воздушными корнями, наподобие бороды густо свисающими до самой земли,
среди пальм и цветущих гибискусов и бугенвилий, отражающихся в зеркале
озера розовыми и фиолетовыми пятнами. С балкона можно наблюдать за
пересекающими озеро белыми катерами, скутерами и простыми лодками
рыбаков, расслабленно созерцать всю эту махровую экзотику с висящими на
расстоянии одного метра от балкона зелеными плодами папайи и лежащими на
балконном столике краснобокими манго... Ночью слышно, как совсем близко
плещутся волны.
Гостиница наша оказалась чересчур фешенебельной: во внутреннем ресторане
к каждому счету приплюсовывается дополнительно 21-процентный
"государственный" налог. Уважив хозяев, мы все-таки предпочитали вечером
совершить променад по дорожке, вдоль которой растут благоухающие
деревья, зайти в любой понравившийся ресторанчик, сдвинуть столы и сесть
всей командой на террасе с видом на рыболовецкие сети. Радушные хозяева
хорошо говорят по-английски и предлагают попробовать разную кухню, но мы
заказывали преимущественно озерную рыбу, выловленную и приготовленную
тут же, при нас, из напитков налегая на пиво и свежевыжатые соки –
банановый, апельсиновый и ананасовый. Фрэш из папайи, конечно, на
любителя, но зато все мы оценили маракуйю, которую здесь называют
"маркизой".
Основу индонезийской кухни, понятное дело, составляет рис ("нáси"). Чаще
всего его готовят абсолютно пресным, только как гарнир, оттеняющий и
подчеркивающий вкус блюда. Очень популярны тушеные овощи "гáдо-гáдо" в
арахисовом соусе, жареный рис с овощами и мясом "наси горен", жареная
лапша "мие горен", жареный банан "писан горен", сладкий картофель и
рисовые чипсы. Почти все блюда сдабриваются от души жгучим перцем чили.
Кстати, в меню, среди прочего, указаны "волшебные (т.е. галлюциногенные)
грибы". Однако, желающих их попробовать среди нас не оказалось, хотя
стоит это удовольствие совсем недорого. Мы – люди азартные, но до
известной степени. А отдельные красноглазые представители местной
молодежи выглядят очень раскованно. Да и среди немногочисленных туристов
тоже, наверняка, находятся любители психоделии. Любопытно, что, по
представлениям батаков, первые люди были выращены богами из грибов.
В деревне Симаниндо за небольшие деньги можно увидеть батакское
фольклорное представление. Отвыкшие от публики артисты показали нам лишь
часть из заявленной программы. В частности, шаман должен был магическим
жезлом с расстояния попасть в яйцо, но он даже не попытался. Лучше всех
смотрелся теленок, у которого была роль жертвы для приношения богам. Он
очень натурально шарахался и от артистов, и от зрителей. Напоследок,
исполнители пригласили желающих присоединиться к ним в ритуальных
танцах. Желающих оказалось несколько детей из малочисленной англоязычной
группы. Родители умильно пощелкали камерами, а по окончании утренника
выдали детям по денежной бумажке, чтобы они положили их в подол к
"шаману". Самая маленькая девочка Зизи почему-то понесла свою денежку
собаке, неистово кувыркавшейся в пыли, а мы артистам "на чай" не дали.
Халтура же.
Однако наиболее впечатляющая из местных достопримечательностей – это
мрачные каменные сооружения для каннибальских ритуалов у селения
Амбарита. Бойкий гид успокоил нас, что, во-первых, последний случай
здешнего людоедства официально зафиксирован в 1816 году, во-вторых, ели
вовсе не всех подряд, а исключительно воров и шпионов, а, в-третьих,
убийству всегда предшествовало судилище. Если подсудимого признавали
виновным, жертве завязывали глаза, "разделывали" на специальном столе,
обильно поливая лемонграссом, а затем, приготовив вместе с мясом
буйвола, подавали королевской чете, судьям и всем желающим. Есть мнение,
что таким образом произошел естественный отбор, и на Самосире давно уже
не было ни одной кражи.
В Амбарите также есть музейные экземпляры древних батакских домов, очень
похожих на современные: в одних жили только мужчины, а в других –
женщины с детьми. На домах для женщин делали изображение женских грудей.
Удивительно, но для мужских домов опознавательных знаков не придумали.
Все дома украшались страшными масками для отпугивания злых духов и
состояли из 3-х уровней: нижнее открытое со всех сторон помещение – для
домашних животных, второй этаж, куда снаружи ведет практически
вертикальная лестница – для людей, а третий – для хранения риса.
Учитывая, что у каждой женщины было по 10-12 детей, совершенно
непостижимо, каким образом в маленьком помещении размещалась вся эта
орава. Примечательно, что в качестве туалета использовалась дырка в
полу. "Ночью же неудобно по лестнице туда-сюда лазить," – подмигивая
нам, тараторил экскурсовод, для наглядности присаживаясь над маленьким
отверстием. А мы озадаченно думали о том, что отверстие слишком
маленькое и в темноте в него наверно очень трудно попасть, но очень
легко промахнуться, и еще о том, что внизу находились несчастные
животные...
Серые дома батаков Тоба, как и дома батаков Каро, украшены тонким резным
орнаментом, также имеют высокую крышу вогнутой формы, но без голов
буйвола, в большинстве случаев крытую рифлеными проржавленными листами
железа. С непривычки сначала кажется, что она просела от старости, но
такая форма – лодки или рогов буйвола, – вероятно, нужна для того, чтобы
везде по дому свободно циркулировал свежий воздух. Чтобы сделать такую
крышу, крепят с двух сторон металлические дуги, на которых и держится
вся конструкция. Если окна застеклены, для них используют откидной
механизм, открывающий раму наружу с зазором для воздуха не вверху, как у
нас, а внизу.
Мы объездили на своей "паривисате" весь огромный остров. Вооруженная
двумя мощными фотоаппаратами Света все время просила остановить машину,
чтобы выйти и сделать 200 снимков какой-нибудь колоритной старухи с
мешком на голове. Это продолжалось до тех пор, пока две сообразительные
женщины, отдыхающие на поле, не потребовали за позирование денег, а с
мелкими купюрами у нас всегда была напряженка. Но заснять пахоту на
волах было общей навязчивой идеей. Когда мы, наконец, эту картину
увидели, и пахарь, и буйвол стали объектами такого маниакального
интереса, что перестали пахать, а буйвол даже угрожающе двинулся на
папарацци.
Совершенно невозможно обойти вниманием традиционные батакские могильные
склепы: огромные, многоуровневые, с лесенками и изящной балюстрадой,
верхний ярус которых выполнен в виде батакского домика с рогатой крышей.
Кладбищ в нашем понимании нигде не видно, зато повсеместно практикуются
"точечные" захоронения. Тут и там, посреди полей, вдоль дорог, по
соседству с жилыми домами и даже под одной с ними крышей (!) стоят
величественные усыпальницы, предназначенные для хранения праха всех
представителей одного рода. Обряд, связанный с захоронениями, очень
сложный. Вроде бы, в нижнем уровне хоронят всех, кроме детей, но через
10 лет кости тех родственников, у которых были свои семьи, переносят на
верхний уровень – в домик. А детей хоронят не внутри, а вокруг склепов,
в лучшем случае, в могилах без постаментов и украшений, но чаще всего
просто приставляют к общей усыпальнице еще один крест. Видимо, детская
смертность в этих краях велика.
Есть на острове и свои серные источники, но купаться в них на солнцепеке
рискнули немногие, хотя к тому моменту всем, кроме Саши, уже стало ясно,
что спуск с вулкана не прошел даром. Мышцы ног разболелись так, что ни
сесть ни встать. Я лично была не в состоянии шагать вниз по ступенькам
попеременно двумя ногами, а только приставляя одну ногу к другой. Но
несмотря на вдруг свалившиеся на нас страдания, мы не могли не
откликнуться на предложение хитрого проводника показать нам местные
горы. На вопрос "А что там, наверху?", он уклончиво ответил "Something".
В итоге, наверх мы ехали на машине, а вниз (!) с горы шли пешком. Мы
заходили в деревни, одинаковые традиционные дома в которых стоят очень
компактно в два ряда лицом к друг к другу. Их обитатели невысоки ростом,
худы и бедны. Они выращивают рис, кофе, бананы и разводят пугливых
домашних животных, преимущественно кур, свиней, коз и буйволов. Свиньи,
кстати, здесь черного цвета, с достающим до земли животом. У некоторых
домов сидит привязанная за лапку горлица, вероятно, служа символом
домашнего очага. Горлица, конечно, имеет свою порцию риса, но птичку
жалко.
Когда мы проходили по кофейным плантациям, в одном из домов нам
предложили выпить местного кофе. Мысль была интересная, но принесли
почему-то большой чайник кипятку с легким вкусом сухофруктов. Осталось
неизвестным, употребляют ли батаки что-нибудь к "чаю", но в местных
ларьках продаются какие-то пакеты с долгоиграющим содержимым, а яркие
обертки валяются тут же, под ногами и вокруг домиков, которые выглядят
так же, как сотни лет назад.
Вокруг селений нет ни одного невозделанного клочка земли, всюду растёт
заливной рис, и даже на крутых склонах гор с помощью земляной насыпи и
камней устроены рисовые террасы. Поскольку четкой смены сезонов в этом
благословенном климате нет, одновременно можно наблюдать все стадии
созревания риса: от едва проклюнувшихся из жижи ростков до сухой щетины
уже срезанных колосьев. Собранный рис высыпают на большие циновки и
раскладывают на земле для просушки. Когда он высыхает, женщины набирают
его на специальные подносы и долго пересыпают, подбрасывая вверх, чтобы
сама собой отслоилась и улетела шелуха.
Долгая прогулка по плантациям и полям навела меня на мысли, что создание
рисовых полей стоит колоссального труда, умения и ответственности. Ведь
рис растет только при поддержании определенного уровня воды, и с этой
целью сооружается специальная гидросистема с отводными каналами,
охватывающими каждый кусочек свободного пространства. А главное, что
искусство выращивания риса служит не только насущным потребностям, но и
отвечает взыскательным эстетическим представлениям. Рисовые террасы
неправильной формы смотрятся словно изумрудные волны, застывшие в своем
движении вниз по холмам. Любуясь видами, я потеряла бдительность,
поскользнулась и упала в грязную канаву к восторгу моих товарищей,
которые мгновенно нацелили на меня свои объективы. Проводник предложил
мне отмыться в луже почище. Зачем? Пока мы добрались до дома, мои белые
штаны и кроссовки высохли естественным путем, а отдать вещи в стирку
стоит меньше доллара за вещь. Белье стирают в озере. Мы наблюдали это,
когда ранним утром уезжали на пароме с Самосира дальше по маршруту, в
направлении Индийского океана.
Прежде чем автомагистраль через горный перевал вывела нас к океанскому
побережью, мы успели в полной мере проникнуться видами деревень с
мечетями и домами, стоящими на сваях прямо на краю обрыва, порожистых
речек, скал красного цвета, из-за глины, в которой много железа, рисовых
полей и рощ кокосовых и масличных пальм. Эти места также отличаются
плодородной вулканической почвой, на которой прекрасно растут гевеи
(каучуконосы) и сахарные пальмы, из плодов которых делают вино. Мы
привычно петляли по горной дороге, Удин рулил мастерски, но один
душещипательный момент все же был – мы чуть не столкнулись со встречным
грузовиком. После этого я стала обращать внимание на то, что вдоль
дороги присутствует много больших белых могил, похожих на высокие
кровати.
На подступах к городу Сиболге появились атрибуты партии демократов.
Камни, заборы, деревья, выступы скал... в общем, все, что можно
покрасить, ее сторонники покрасили синей и белой краской. Сиболга –
стоит прямо на берегу Индийского океана. В нем есть четырехэтажные
здания и даже "beauty saloon" с плотно зашторенными окнами. От пристани
до острова Пончан Гадан – 10 минут на катере.
Далее
1.Медан
2.Брастаги
3.Тоба 4.Самосир
5.Пончан Гадан
6.Букиттингги
7.Манинджау
8.Чудо-остров
Ссылки по теме:
Путешествие
на
Суматру, выбираем сроки поездки
Планы маршрутов в тропические страны
Сведения об Индонезии
Суматра, информация об острове
Острова в Индонезии
наверх
|
